Подъемная сила. СПбГУ показал пример стимулирования науки.
...Еще недавно у члена-корреспондента РАН Валентина Ананикова было три рабочих места — он заведует лабораторией в Институте органической химии им. Н.Д.Зелинского (ИОХ РАН) и читает лекции в двух вузах. А теперь их стало пять. Изменение, как может показаться, незначительное, но довольно необычное: добавилась новая, "с иголочки" лаборатория в Санкт-Петербургском госуниверситете (СПбГУ) и... купе поезда Москва — Петербург. Проводники его пока не узнают — времени прошло еще мало, но, уверен ученый, в конце года наверняка начнут здороваться. А случилось все это потому, что кардинально изменилось отношение В.Ананикова к мегагрантам: не являясь, так скажем, горячим их сторонником, он, не колеблясь, решил участвовать в конкурсе мегагрантов по актуальной научной тематике, объявленном СПбГУ в прошлом году, и вошел в число победителей.
- Раньше я не испытывал желания участвовать в борьбе за мегагранты, выделяемые Правительством РФ для государственной поддержки научных исследований, проводимых под руководством ведущих ученых в российских вузах и научных организациях, — объясняет Валентин Павлович. — Слишком сложные правила для их получения установило Министерство образования и науки РФ. Всякую охоту отбивала перспектива писать заявки объемом примерно в 300 страниц. Но этот случай исключительный: СПбГУ просил представить заявку всего на пяти страницах, причем на английском. Чтобы оценить идею заявителя и понять, как он намеревается ее решать, большего и не требуется. Таков международный опыт, и вуз взял его на вооружение.
- А почему на английском?
- Потому что заявка на получение мегагранта проходила международную экспертизу. И, судя по качеству отзывов, эксперты были очень высокого уровня. Заявку я написал, можно сказать, в один присест, приложил свои статьи, а также план работы будущей лаборатории. И по результатам конкурса выиграл мегагрант, по которому лабораториям полагается серьезное финансирование в несколько десятков миллионов рублей. Мегагрант рассчитан на два года.
- Интересно, откуда у университета такие деньги?
- Предполагаю, что университет использовал средства, выделенные ему на развитие. Он хочет повысить свой рейтинг, стремится догнать самые продвинутые западные вузы, потому и избрал правильный путь — объявил собственный конкурс мегагрантов по актуальной тематике. Главное требование к претендентам — продемонстрировать высокий научный уровень, аргументировать создание новой лаборатории в СПбГУ. Мегагрантов было четыре. Три выиграли ученые из США, четвертый достался мне.
- Почему ваши зарубежные коллеги, прежде всего американцы, заинтересовались конкурсом — кажется, в грантах они не особенно нуждаются?
- На такие престижные проекты претендуют, как правило, ученые, достигшие определенного положения, в том числе иностранные. Подозреваю, что среди них было немало бывших наших соотечественников. Но не это главное. И за рубежом получить столь "весомый" грант далеко не просто. Да к тому же создать новую прекрасно оснащенную лабораторию — это мечта каждого исследователя.
- Кто формулировал тему проекта — университет или вы?
- Университет задал общее направление, оно касалось биомедицины и соответствующих приоритетных областей. Тематика моей заявки связана с катализом кластерами переходных металлов и синтезом биологически активных соединений и структурных блоков с атомной точностью. Поясню: для получения биологически активных соединений, а в дальнейшем препаратов нового поколения огромное внимание необходимо уделять контролю чистоты. В данный момент количество примесей контролируется на уровне миллионных долей. Традиционные каталитические методы уже не устраивают биологов и фармацевтов, нужно разрабатывать новые подходы, которые отвечают изменившимся стандартам. Но это не значит, что университет ставит своей задачей разработку каких-то конкретных лекарств, он "копает" глубже — стремится застолбить очень перспективное научное направление, а потому готов финансировать фундаментальные исследования, которыми производители воспользуются, возможно, лет через 10-15. Конечно, мегагрант когда-нибудь закончится, но останутся первоклассно оснащенная лаборатория, опытный коллектив и новое знание.
- Стоит ли вузу с нуля разрабатывать такое сложное направление, тратить немалые средства? Не проще ли купить готовые методики за рубежом?
- По-настоящему ценные результаты никто не предлагает. Ведь это ноу-хау будет "кормить" разработчиков долгие годы, поскольку позволит получить приоритет в важном научном направлении. А устаревшие методики покупать смысла нет, так как это значит, что наша наука будет плестись в хвосте. К тому же нам нельзя зависеть от желания или настроения продавцов научных технологий.
- Но вы разрабатываете катализаторы для науки и промышленности, а сейчас речь идет о биомедицине.
- Мы создаем наноразмерные (гетерогенные) и металлокомплексные (гомогенные) катализаторы — это основа основ для получения целого класса органических соединений. Этим направлением занимается множество лабораторий по всему миру. Однако в последние годы у ученых появилась надежда объединить казавшиеся несовместимыми оба метода, создать (вот она мечта!) идеальный катализатор — активный, селективный, стабильный, дешевый и регенерируемый. Использовать его можно будет много раз — еще одно чрезвычайно важное достоинство. В отличие от традиционных катализаторов, которые служат всего один раз, да и стоят немало — обычно от 100 евро за один грамм. Между тем КПД такого "вечного" катализатора будет на два порядка выше обычных, а цена останется той же. Наша лаборатория в ИОХ ведет исследования в области катализа уже лет 15, и мегагрант, выделенный СПбГУ, открывает новое направление в нашей работе. Мы должны разработать методы, которые позволят синтезировать широкий спектр органических соединений, что в несколько раз сократит время создания новых органических молекул.
Сделать уникальный катализатор пытаются десятки, если не сотни лабораторий самых продвинутых стран мира. Сложность еще и в том, что нет стандартных экспериментальных методов для изучения этих реакций. Здесь нужна созидающая идея, которая даст мощный импульс и двинет вперед все направление. Она поможет "добыть" необходимые фундаментальные знания и на их основе создать новые подходы, поскольку существующие нас уже не удовлетворяют. Эти задачи мы и будем решать в питерской лаборатории.
- Кто в ней работает?
- Пока у меня шесть сотрудников: студенты-старшекурсники, аспиранты и молодые, недавно защитившиеся кандидаты наук (на нижнем снимке). К концу года их будет более 10, а в следующем — свыше 15. Финансирование это позволяет, но в будущем, уверен, работа найдется и для большего количества сотрудников. Основная "движущая сила" отечественной науки — студенты и аспиранты. Но теперь к ним присоединяться новые лица, практически не встречающиеся в наших лабораториях, — постдоки. На Западе постдоков очень много, у нас же практически нет, поскольку не предусмотрено финансирование этой категории специалистов. И когда сегодня аспиранты защищаются, им приходится искать ответы на трудные вопросы: как найти достойную работу, чтобы прокормить семью (у многих к тому времени она уже есть), и где жить? Именно в этот момент многие молодые ученые или вообще уходят из науки, или уезжают за границу. И едва ли не первым с этой проблемой справился СПбГУ. Он открыл собственную программу постдоков, начал принимать на работу молодых кандидатов и выплачивать им достойную зарплату — ни много ни мало 60 тысяч рублей. На эти деньги можно и квартиру снимать, и жить. Сегодня в моей лаборатории три специалиста с ученой степенью (один из них ради этого вернулся из-за границы). Программа приема постдоков стала еще одним положительным фактором, убедившим меня участвовать в университетском конкурсе. Таким образом можно быстро набрать квалифицированных специалистов в нужных областях.
- Но за два года с проблемой, за которую вы взялись, вряд ли удастся справиться.
- Верно. Но если проект будет развиваться успешно, то и мегагрант удастся продолжить. Так что все зависит от нас, от тех данных, которые мы получим. Фактически первый год уйдет на организацию лаборатории, ее становление. Но на второй год результаты уже будут. В этом я убежден.
- Вам пришлось приобретать оборудование?
- Нет, и это еще одна, третья веская причина, почему я согласился подать заявку на конкурс. Два-три года назад вуз создал специальные центры, оснащенные по последнему слову техники. Когда мне сказали, какими приборами (ЯМР- и масс-спектрометрами, электронными микроскопами и др.) мы сможем пользоваться, я не поверил. Специально поехал посмотреть и убедился: да, оборудование есть, и, мало того, оно работает. Вот, на мой взгляд, "три кита", на которые должна опираться отечественная наука: четко поставленная и адекватно финансируемая задача создания нового направления, достойные кадры и современное оборудование. Честно говоря, до этого момента я сомневался: нужны ли вообще мегагранты? Но теперь убедился: при правильной организации дела они могут многое — в частности, помочь устранить "узкие места" в нашей науке.
- Как в ИОХ отнеслись к тому, что вы стали еще и питерским ученым?
- И сотрудники, и руководство реагировали положительно. Мы много говорим о необходимости передавать наш академический опыт сфере образования. Однако достойного развития эта благая идея не имеет. И когда я рассказал о мегагранте нашему директору академику Михаилу Петровичу Егорову, он встретил новость с энтузиазмом: наконец-то произведенные в ИОХ многочисленные наработки нашей лаборатории окажутся востребованными.
- Академия сегодня в некотором роде находится в подвешенном состоянии — нет ли опасности, что, если положение ее ухудшится, вы просто останетесь в своей новой лаборатории?
- Мне часто приходится слышать жалобы ученых: мол, здесь все плохо, ничего не меняется к лучшему, а потому есть ли смысл оставаться в стране? Я рассуждаю иначе. Ученый должен работать там, где может максимально реализовать свой потенциал. Не важно, где будет его рабочее место: в Москве, Петербурге или за рубежом, важно, чтобы он добивался максимального результата. В этом выборе, как я говорю, не должно быть ничего иррационального. Сегодня наибольшего результата я могу достичь в России: в ИОХ созданы все условия для исследования металлокомплексного и наноразмерного катализа. А для развития кластерного катализа нужна новая лаборатория — ее организовал Санкт-Петербургский госуниверситет. Уверен, успех не заставит себя ждать!
Юрий Дризе
Фото Андрея Моисеева